«Синий зуб»: 25 лет пустоты, сталкеры и сицилийская мафия

Самую большую заброшку Москвы наконец достроят.

Комплекс «Зенит», самый большой долгострой Москвы, известный как «Кристалл» или «Синий зуб», уже год стоит без стекол и выглядит еще более заброшенным, чем раньше. Прежде чем перейти в новое правительство, заммэра Москвы по строительству Марат Хуснуллин заявил, что здание могут снести, а вердикт ему вынесут после очередной экспертизы. Но, как оказалось, судьба «стекляшки» уже решена.

В РАНХиГС, которому принадлежит дом, рассказали, что реконструкция идет прямо сейчас и закончится через два года. «Зуб» простоял заброшенным четверть века. Перипетии, которые произошли с ним за это время, кажется, завершаются. The Village рассказывает об одном из самых необычных зданий города — это история о сицилийской мафии и сталкерских походах.

Футуристический город из стекла

«Конечно, это трагедия. Туда забрались бомжи и с высоты 25-го этажа снимали с кондиционеров медные детали. У Аганбегяна денег на окончание стройки уже не было: вместо Горбачева пришел Ельцин, СССР стал Россией, никому до здания уже не было дела. Мне его жалко безумно, потому что это был качественный и по-настоящему изящный проект», — говорит главный архитектор «Зенита» Николай Лютомский.

В начале 90-х у метро «Юго-Западная» начали строить новый корпус Российской академии народного хозяйства по инициативе известного экономиста, тогда ректора, Абела Аганбегяна. Для Москвы того времени футуристичная зеркальная высотка с угловатыми формами стала настоящим прорывом. Газеты писали о ней как о «фантастической». Название «Зенит» в народе так и не закрепилось, москвичи придумали ему множество прозвищ поинтереснее: здание прозвали не только «блютусом» и «голубым кристаллом», но и «ледышкой», «айсбергом», просто «стекляшкой», а позже «кариесом» и даже «трупом Аганбегяна».

Саму идею академик привез из Италии. В Болонье он увидел модернистский проект архитектора и инженера Лучано Перини — макет целого города из стеклянных кристаллов, в том числе офисное здание, похожее на иглу. Аганбегяну очень понравилось, он предложил построить похожее «на нашей территории» и заключил с итальянцем контракт.

Сейчас Перини 91 год и в конце февраля он был в путешествии. Его дочь Матеа Перини, которая возглавляет собственную дизайнерскую фирму, рассказала, что ее отец не очень разбирается в технологиях, но постарается прислать нам на электронную почту письмо, когда вернется домой. Но в Италии началась эпидемия коронавируса, страну закрыли, и семья архитектора перестала отвечать на сообщения.

Для России здание итальянца дорабатывали классик советского модернизма Яков Белопольский, автор библиотеки ИНИОН РАН, и его ученик архитектор Николай Лютомский. Вместе они также создали элитный комплекс «Парк Плейс» для иностранцев на Ленинском проспекте. Позже Лютомский подстраивал под московские условия первое российское здание Захи Хадид.

В «Зените» должны были обучать студентов бизнес-стратегиям, открыть офисы, магазины, спортзал, бассейн, пятизвездочный отель, ресторан «Маш» и подземную парковку: расплачиваться за строительство собирались за счет доходов, которые принесло бы здание. Для его обслуживания даже основали банк «Зенит», который существует до сих пор.

Построить комплекс хотели за пять лет — и «стекляшка» была практически готова, что и отличает ее от других заброшек. Там отделали помещения, поставили сантехнику, панорамные лифты, кондиционеры. По задумке, высотка должна была приносить вузу деньги еще и на новые корпуса. Но амбициозные планы рухнули в 1994 году, хотя до конца стройки оставалось всего полгода.

Московский «Кристалл» и сицилийская мафия

«Стекляшка» обещала стать грандиозной. Но в 1992 году, когда здание уже строилось, в Италии начали масштабную борьбу с мафией.

Чтобы построить стеклянную башню, Абел Аганбегян договорился с бизнесменом Валенцо Карибоне — так писал «Коммерсантъ» в 1993 году. По версии газеты, именно Карибоне управлял семейной строительной фирмой Volani International, зарегистрированной в Вероне. Она и правда занималась строительством «Синего зуба», но директора, как говорит Лютомский, называли просто сеньором Волани.

Один из его замов, Альвио Банелли, даже свозил архитектора в Венецию, где тот побывал впервые. Кроме статьи «Коммерсанта», имя Карибоне больше нигде не упоминалось. Тем не менее Volani International была связана с группой Cariboni Paride, правда, владел ей Лоренцо, а не Валенцо. Сам Аганбегян в конце 80-х был советником Михаила Горбачева по экономике. В Италии академику еще и доверяли: его книги выходили там большим тиражом. Запад очень сильно впечатлила перестройка.

Финансовая схема, благодаря которой удалось возвести «Кристалл», была необычной для того времени. Volani International получила огромный кредит в 150 миллионов долларов у консорциума европейских банков во главе с Banca Popolare di Novara, а поддержкой заручилась у кредитного агентства SACE, которое выступило практически единственным гарантом этой сделки. Вернуть кредит обещал советский Минфин — переговоры шли еще до распада Союза. Как писал журнал Building, идея понравилась Николаю Рыжкову — тогда члену Политбюро ЦК КПСС.

В качестве субподрядчика стройки привлекли еще и крупное объединение итальянских компаний Bononiya Group. «Стекляшка» обещала стать грандиозной. Но в 1992 году, когда здание уже строилось, в Италии начали масштабную борьбу с мафией — операция называлась «Чистые руки». Через два года местная полиция арестовала руководство Volani International по обвинению во взятках и связях с сицилийской «Коза ностра» — преступным синдикатом, по истории которого Марио Пьюзо написал книгу, а Фрэнсис Форд Коппола снял легендарного «Крестного отца». Cariboni Peride также оказалась связана с мафиозным кланом Казалези.

Вскоре против компаний начали процедуры банкротства. Счета заморозили, а рабочие быстро уехали на родину. Стройка «Зенита» встала. Так в Москве появился недострой площадью в 100 тысяч квадратных метров — самый большой в городе. Случай с «Синим зубом», как отмечал Building, не был единственным. У Volani International осталось много недостроенных зданий по всему миру: комплекс, строящийся в Иране, был еще больше «Зуба».

Сейчас неподалеку от «Зенита» работает кальянная Cosa Nostra (переводится это, кстати, как «наше дело»), но ее администратор сказал нам, что название никак не связано с историей «Кристалла» — это просто совпадение.

Генерал-майор плывет в Японию на деньги итальянцев

C фирмой Bononiya Group, как и с Volani International, тоже приключилась неоднозначная история. Некий генерал-майор Вячеслав Овсяников незаконно сдал ей в аренду земли Минобороны в военном городке «Никулино». Итальянцы хранили там стройматериалы для будущего «Зуба». Они обещали платить военной части 1,7 тысячи долларов в месяц, но деньги, как позже выяснили следователи, до нее так и не дошли.

Зато Овсяникову достались 1,8 миллиона рублей наличными. Сам он утверждал, что на деньги Bononiya Group купит электростанцию для стрельбища, но вместо этого приобрел бензоагрегат для своего загородного дома в районе Зюзино, расплатился с каменщиком, а на оставшееся уплыл в тур по Южной Корее и Японии на теплоходе.

Генерал-майор говорил, что связался с фирмой по просьбе Аганбегяна. Вину он не признал, сказав, что употреблял свою власть «не во зло, а в добро» и вынужден был сдать участок, поскольку власти требовали привести его в порядок, на что не было «сил и средств». Итальянцы как раз очистили его от мусора и построили там ангары, которые потом безвозмездно передали Минобороны. В 1995 году военного приговорили к четырем годам условно и штрафу, обвинив еще и в том, что он украл кирпич и передавал военные автомобили и солдат в помощь своим знакомым.

Культовое место для сталкеров

Мародеры быстро растащили из здания ценные вещи, даже сантехнику, а остальное постепенно приходило в запустение, так как крышу «Зенита» достроить не успели: полы поросли мхом, стекло стало рушиться. В бытовках на территории поселились бездомные, но бараки довольно быстро снесли. А вот снаружи «Зуб» долгие годы выглядел как живой, даже местные удивлялись, узнавая, что он заброшен. «Я уже давно не могу ни на что повлиять <…> Пока был ректором (до 2002 года. — Прим.ред.), старался поддерживать здание в хорошем состоянии, но потом туда начали лазать хулиганы», — говорил Аганбегян.

Фотографу Александре Кампински о «Синем зубе» написал знакомый, первый раз они попали туда в 2003 году. Недострой оказался самым масштабным из всех, что видела девушка. Таким же интересным ей казался только «Аквадром» на «Кунцевской», который снесли в 2014 году.

«Когда увлекаешься заброшенными зданиями и часто в них бываешь, они кажутся одинаковыми. Но с «Зубом» было по-другому: внутри были эскалаторы, огромный атриум с лифтами. Бездомные внутри не жили, как некоторые пишут. Мне показалось, там было слишком холодно зимой. Я ходила в комплекс снимать, водила туда друзей. Один раз нас поймали, когда Путин приехал в университет. Нас увели в отдел, сотрудники говорили нам, что они из ФСБ, но в итоге отпустили.

Потом охрана появилась прямо внутри здания. И сторожи иногда вели себя жестко, у них были злые собаки. Я слышала, что кого-то даже били. Со временем охранники начали брать с посетителей деньги за вход и стали добрее. Цена, кстати, была для подростков немаленькая — 300 рублей.

С крыши открывался прекрасный вид, но она там такая, что тебя прекрасно видно с улицы. Один раз сторож не поленился и поднялся пешком на 23-й этаж, чтобы нас прогнать: кто-то от метро увидел, что мы на крыше, позвонил в милицию, а оттуда уже предупредили охранников. Через пару лет о месте узнали все, и на крыше стали собираться целые толпы — это было похоже на очередь в музей. Приходили не только молодые люди, но и взрослые семейные пары. Еще в здании было много тех, кто играл в «Ночной дозор»».

Никита Смирнов первый раз попал в «Кристалл» вместе с районной тусовкой, когда ему было 13: «Нас было около 30 человек — и это был полный хаос. Мы вели себя дико и нагло, а не скрытно. Просто гурьбой перелезли через забор, а когда охранники пытались нас поймать — пустились врассыпную и оставили их ни с чем. Вылазка для меня была еще и мистической: возраст был юный, и я верил в истории про сатанистов и маньяков, которые якобы обитали в здании. Например, была легенда про комнату без дверей, жертвенник сектантов, попасть в которую можно было только через какой-то пролом в стене. Была еще сказка про человека без лица с ярко-красными глазами, но подробностей я не помню.

Когда мы очутились внутри, там уже были кучки таких же ребят. Мы залезли на самый верх и устроили вакханалию — били стекла, катались на скейтах прямо по крыше. Люди из соседних зданий вызвали полицию. Мы увидели тачки сверху, бросились бежать. Последнее, что я помню, — свистки в спину, когда я подбегал к забору, а местность там, кстати, такая, что черт ногу сломит — все перекопано. Я разом перемахнул через ограду и пошел в «Мак», а вот некоторых ребят поймали и отвезли в участок. Парочка откупилась телефоном, и их сразу отпустили, с остальными ничего не сделали, но пожурили, мол, вандалы, бунтари, что из вас вырастет.

Второй раз я оказался в «Зубе» в 16 лет. Мы с друзьями занимались паркуром и у нас была задача залезть на самую высокую точку, чтобы сделать фотки и встретить закат. Мы были как ниндзя — аккуратно проходили по стеночке и пережидали, когда приближались охранники. А вот года два назад мы уже не попали наверх, потому что лестницы завалили всяким хламом. Зато мы впервые не встретили ни души и наснимали апокалиптическую атмосферу».

Антон Вольнов, который водил туда экскурсии, последний раз был там осенью. Он рассказал, что охрану усилили, в здании было много рабочих, а вся удивительная атмосфера «Зуба» исчезла — без своих синих стекол он стал обычным бетонным недостроем, похожим на скелет. По его словам, раньше «обалденно» выглядел главный холл с галереей и разбитыми лифтами. Большим группам пройти было сложнее, но часто туда проникали прямо с территории РАНХиГс. Так было меньше шансов попасть на камеры, хотя студентов все равно много раз отчитывали, а кого-то даже отчисляли за поход в «стекляшку».

Мифы про самоубийства

Пузырь водки — и делай там что хочешь. Знаем, проходили. В любом случае место унылое, да и баян тот еще.

«Сколько людей там погибло… никогда не знаешь, что за дверью — комната или шахта», — написали нам в инстаграме к публикации о «стекляшке». «„Синий зуб“ считается крайне опасным местом для любых посетителей из-за открытых шахт и торчащей из стен арматуры. Известны как минимум несколько смертельных несчастных случаев, произошедших в „Синем зубе“: молодые люди, желая поиграть в романтику, оступались и падали с большой высоты; другие намеренно приходили покончить с собой. Ранее рядом со зданием стоял подъемный кран, с него тоже прыгали», — писал Матвей Гречко в книге «Другая сторона Москвы. Столица в тайнах, мифах и загадках».

На самом деле достоверно известно только об одном несчастном случае. Он произошел в 2008 году: пьяные молодые люди нашли открытую шахту лифта, один парень в нее провалился. Удивительно, но в тот же день подобный случай произошел и в Ховринской больнице. После этого охрану в недостроях усилили. Кампински говорит, что записи в интернете о гибели многих людей в «Синем зубе» — миф, какими неизбежно обрастают все известные долгострои.

Пользователи форумов тоже писали, что опасность всегда преувеличивали: «Обрывов там нет, да и охрана с большим удовольствием делает обходы и заглядывает на крышу, где нас чуть не сцапали. Пузырь водки — и делай там что хочешь. Знаем, проходили. В любом случае место унылое, да и баян тот еще». Паркурщик Владимир Хрисанфов рассказал, что опасно там так же, как и в любой заброшке: «Шахты не закрыты, освещения внутри нет, но меня привлекало необычное остекление и многоуровневые крыши. Мы часто снимали там ролики. Вообще, ходили туда все кому не лень. Чуть сложнее стало в 2018 году, когда усилили охрану».

«Кентавр на рынке» и приватизация

В феврале 1999 года прокуратура Москвы после проверки Счетной палаты возбудила уголовные дела против Аганбегяна — за незаконное предпринимательство и злоупотребление служебными полномочиями. Его обвиняли в присвоении почти 5 миллионов рублей: связано это было как раз с передачей активов «Зуба» и еще одного здания академии Высшей школе международного бизнеса, которую возглавлял сам ректор. Это посчитали конфликтом интересов: 66-летнему академику грозило до трех лет тюрьмы. Аганбегян тогда уехал в США «пережидать тяжелые для него времена» (так писала газета «Наша версия»), но вскоре дело о незаконной приватизации закрыли — вину академика и его коллеги Павла Бунича доказать не удалось.

«Произошла эта история с деловым центром „Зенит“. Меня тогда обвиняли в хищениях. Но как можно было получить эти деньги, когда они фактически не заходили в Россию? Не было никаких финансовых счетов, здание строилось на итальянский кредит. Средства переводились итальянской строительной организации, не в Россию, а в Италию. Я денег вообще не видел, как я мог обогатиться? Но уже одна газета говорит: миллиард присвоил, другая еще что-то пишет», — жаловался академик.

Фото газеты «Советская Россия»: Алена Дергачева

Госпредприятие «Высшая школа международного бизнеса», выделенное из состава академии, приватизировали в 1993 году, 51 % пакет акций распределили среди коллектива школы, но позже Аганбегян через подконтрольные ему компании «Реал» и британскую SGI купил эти акции, и ВШМБ получила контрольный пакет. Но академик отрицал, что скупал их в своих интересах. Газета «Советская Россия» назвала ректора «кентавром на рынке», потому что «академия на правах государственного образовательного учреждения пользовалась федеральным бюджетом, но бюджетные средства перекачивались в коммерческие структуры, руководимые академиками, безо всякого стеснения». «Эта сделка была взлетом, который нам дал Горбачев, но, конечно, и иностранцы на „Зените“ погрели руки, и Аганбегян его пытался приватизировать и сам, и через сына. Истории там полууголовные», — отметил Лютомский.

В 2001 году деньги «Зенита» с Парижским клубом кредиторов обсуждал Внешэкономбанк, который занимался реструктуризацией долгов СССР. Банк, как и Росимущество, требовал, чтобы права на здание перешли государству. Но ни у кого из участников спора не было нужных документов, например на объект незавершенного строительства. Получалось, что «стекляшки» юридически не существовало.

Год спустя кредитное дело передали ВТБ, который договорился с агентством SACE снизить долг в три раза, до 50 миллионов долларов. Позже Минфин включит их в иск к ВШМБ. Пока стороны в этом долгом процессе не заключили мировое соглашение, «Зенит» был под арестом. Только в 2015 году он вернулся в собственность академии, а власти распорядились выделить 10,8 миллиарда рублей на его реконструкцию.

Абсолютный хай-тек

На меня, семилетнего ребенка, этот «Синий зуб» произвел неизгладимое впечатление. По вечерам я подолгу смотрел в окно, разглядывая его. Это было потрясающе.

«Поскольку Яков Борисович был крупной величиной и ему за Перини было неинтересно доделывать, то он эти кристаллы стал мять и ломать. Я вообще другой вариант рисовал — низкий. Потому что там должен был быть не только бизнес-центр, но еще школа и гостиница. Но Аганбегян сказал, что надо выше», — отмечал Николай Лютомский, но никаких разногласий между архитекторами, по его словам, не было.

«Для меня Белопольский был гуру, он научил меня архитектуре. Мне нужно было сделать так, как он хочет. У нас еще был судья Аганбегян, который четко хотел такую вот стеклянную вещь, каких еще близко в России не было. Но когда здание построили, там оказалось много странного», — рассказывает архитектор. Например, голубое стекло разработали именно под солнечную Италию, а серой Москве оно не подошло, и внутри получилось темновато: зеркальные панели забирали много света, а пропускали только 30–40 %.

При этом Лютомский говорит, что такого масштаба проектов, как «Зенит», в России до сих пор нет, и называет здание абсолютным хай-теком и высоким искусством. Металлический каркас «Синего зуба» проектировал «Моспроект-1» в столице, а производили его на станках в Болонье, затем эти детали везли на машинах в Москву — это было важным условием контракта. Готовые конструкции просто нужно было собрать болтами, и сделали это очень быстро. Главным инженером проекта был нынешний директор мастерской № 11 Борис Месбург. Он руководил стройкой и общался с итальянскими строителями, но связаться с ним нам не удалось.

«В 1995 году я приехал с папой и сестрой, которая поступала в вуз, в первый раз в жизни Москву из маленького провинциального города в Читинской области. На меня, семилетнего ребенка, этот „Синий зуб“ произвел неизгладимое впечатление. По вечерам я подолгу смотрел в окно, разглядывая его. Это было потрясающе».

Высотку-иглу в 28 этажей построить не удалось в том числе из-за близости аэропорта Внуково: не разрешила Москомархитектура. Аганбегян говорил, что ведомство позволило оставить 22 этажа, потому что «самолеты якобы не смогли бы разворачиваться». Но академик мечтал, что здание затмит Центр международной торговли на Красной Пресне. На сайте Перини сохранился проект, напоминающий «Кристалл», только намного выше.

Бизнес-центр «Зенит», 2011 год. Фото: Вера Мишурина

Павел Гнилорыбов

создатель телеграм-канала «Архитектурные излишества»

««Синий зуб» — очень интересный памятник перехода от 80-х к 90-м годам. Яков Белопольский — знаковая фигура для российской архитектуры. Он родился в 1916 году и чего только не построил: участвовал в конкурсе на проект Дворца Советов, получил премию за проектирование знаменитого монумента в берлинском Трептов-парке, сооружал многие примечательные здания, например Большой московский цирк.

И Белопольский, который всю жизнь строил для социалистического рынка и выбивал себе нужные материалы, в начале 90-х вышел на рынок капиталистического строительства. И получился яркий и ясный памятник этого периода. Поэтому здание такое измятое, немного постмодернистское, но очень эффектное. Это один из первых комплексов в Москве с внешним остеклением, которое мы сейчас не любим и считаем даже провинциальным, но тогда для города это было визуальным разнообразием».

Ольга Смоленская

архитектор, глава Проектного объединения «Уникум»

«„Кристалл“ — культовое место. Пока здание стояло заброшенным, там постоянно лазили сталкеры. C одной стороны, такая архитектура уже, мягко говоря, неактуальна. Комплекс никуда не вписывается, но за годы стал очень узнаваемым. У здания очень сложная форма, которая на фоне советского модернизма сильно выбивается из контекста. Остекление, созданное в 90-х, выглядело под стать времени и осталось в нем, а вокруг не появилось ничего, что поддерживало бы эту архитектуру. Но комплекс однозначно нужно реконструировать и актуализировать».

«С этим местом связано очень много воспоминаний, но вообще-то мне уже давно не жалко его, снесут так снесут», — говорит Александра Кампински. По ее мнению, город должен развиваться: «Не все же должно быть заброшенным захолустьем, я бы не мучила это дохлое животное. Если его и реконструировать, то делать надо гораздо более современным».

Каким будет здание через два года

В академии утверждали, что комплекс все эти годы содержался за счет вуза и акционеров ВШМБ. Аганбегян говорил, что только на протирку стекол нужно было выделять по 500 тысяч долларов в год. В причинах неудачи с «Зенитом» он винил государство: «Претендентов на покупку было немало. Среди них — „Лукойл“, „Газпром“, Сбербанк. Велись переговоры с компанией ЮКОС. Впрочем, государство, обладая контрольным пакетом акций палец о палец не ударило, чтобы сделать хотя бы шаг в этом направлении».

Три года назад РАНХиГС заключил контракт на реконструкцию с «Горкапстроем», но его расторгли. Осенью 2018 года его получила компания «Техинжстрой». Тендер стоил почти 10 миллиардов рублей. Летом прошлого года в «Зубе» каждый день трудились до 120 рабочих и десятки инженеров. Они успели почти полностью снять со здания стекло, но вскоре фирма тоже отказалась работать дальше из-за финансовых проблем: у нее 94 дела из-за задержек зарплат. Третьим подрядчиком стала ФСК «Лидер» (дочка «Монолитного строительного управления № 1»), договор с ней заключили в декабре 2019 года. МСУ-1 в прошлом году стала крупнейшим подрядчиком по программе реновации в Москве, получив контрактов на 25,6 миллиарда рублей.

По новому проекту реконструкции учебную зону на 6 тысяч студентов обустроят на первом, третьем и шестом этажах. В комплексе откроют столовую, буфет, кофейни, тренажерные и боксерский залы, небольшой бассейн, сауны, кабинеты для массажа и центр неотложной помощи. Новые строители обустроили городок, вывозят мусор, оставшийся от прошлого подрядчика. Основные работы уже начались: строители восстанавливают фасад и усиливают конструкции здания. В планах — сохранить привычный вид «Зуба» и остеклить его такими же панелями голубого цвета. Может быть, на этот раз здание все-таки оживет.